Знаете, что мне хочется сейчас сделать прежде всего? Переписать от руки это стихотворение, настолько оно мне нравится. А почему бы и нет? Ведь переписывал же великий Чехов лермонтовскую Тамань от руки и не от нечего делать, правда? Думаю, что испытал восторг, эстетическое удовольствие от самого процесса писания совершенного, как он считал, гениального текста. Позволю себе и я «присвоить» лермонтовские строки:

Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье:
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.

Когда порой я на тебя смотрю,
В твои глаза вникая долгим взором:
Таинственным я занят разговором,
Но не с тобой я сердцем говорю.

Я говорю с подругой юных дней;
В твоих чертах ищу черты другие;
В устах живых уста давно немые,
В глазах огонь угаснувших очей.

                Согласитесь, что элегическое настроение этого стихотворения сразу «подключает» к своей эмоциональной волне сердце читателя. Это стихотворение необычно по многим причинам. Во-первых, это последнее стихотворение Лермонтова… Оно прощальное и по времени, и, по сути. Поэт предчувствовал свою смерть:

Я предузнал мой жребий, мой конец,

 И грусти ранняя на мне печать….

…………………………………………………………..

 Кровавая меня могила ждет….

……………………………………………………..

   Я знал: удар судьбы меня не обойдет.

                С чем-то очень дорогим он не мог расстаться даже в мыслях. Отсвет трагедии лежит на этом стихотворении. Во-вторых, оно написано для одной женщины, но посвящено другой, самой дорогой в судьбе поэта. (Думаю, что это тоже факт редчайший, если не единственный.) Летом 1841 года Лермонтов встретил в Пятигорске свою кузину Екатерину Григорьевну Быховец. По свидетельству близких поэту людей, она была очень похожа на Вареньку Лопухину. И уже перед самой гибелью, обращаясь к сестре, Лермонтов видит в ней тот образ, без которого он не мыслит своего счастья.  Это признание такое проникновенное и искреннее, что становится даже страшно за поэта: разве можно так открываться сердцем в том мире, в котором жил Лермонтов – мире фальши, лжи, расчетливости во всем, даже в чувствах. Но что ж страшиться теперь? Уже никто не успеет позлословить…

                В – третьих, стихотворение полно такого трепетного отношения к женщине, что удивляешься, откуда оно в сердце Лермонтова, который, по словам светских завсегдатаев, был желчным, насмешливым, высокомерным с женщинами, любил дразнить их, играл в любовь. Но если вы, господа, светские львы и кокетки, если для вас главное – «ловля счастья и чинов», то, как к вам прикажете относиться? Нет, многие стихи Лермонтова поражают искренностью и показывают, как жаждал он настоящих человеческих отношений, в том числе и дружбы, и понимания, и любви.

                Тепло относясь к Екатерине Григорьевне Быховец, поэт очень бережно предупреждает свою собеседницу, чтоб она не поддавалась новому чувству к нему: он не свободен сердцем и может причинить ей невольно страдания:

Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье:
Люблю в тебе я прошлое…

                Вы заметили, что все стихотворение построено на скрытых отрицательных противопоставлениях? И если не с ней, то с кем же сердцем разговаривает поэт? Кого он не в силах забыть?

                Друг и брат Лермонтова Аким Шан-Гирей вспоминает, что будучи студентом, Мишель был влюблен в молоденькую, милую, восхитительную Варвару  Александровну Лопухину. У нее был ласковый взгляд, светлая улыбка. Натура ее, восторженная, пылкая, поэтическая, была близка Лермонтову. Главное ее достоинство – она умела слушать.

                Они познакомились в компании светской молодежи, которая отправилась на прогулку в монастырь. Дорога была долгой, места Вареньки и Мишеля в «линейке» оказались рядом, и они много говорили о поэзии, о нравах, о себе. Лермонтову льстило, что девушка им заслушивается, и он вел себя свободно. Они понравились друг другу. Лопухины жили неподалеку от имения бабушки Лермонтова, Варя была сестрой университетского товарища  Мишеля, и вовсе не случайно он стал бывать в их имении в Середниково под Москвой. Там и разыгрался короткий роман между молодыми людьми.  Друзья отмечали общее в лицах влюбленных. Каждая перемена настроения, оригинальная мысль, мимолетное чувство – все отражалось на их лицах. И в минуты душевного подъема Мишеля и Вареньку можно было назвать красивыми, так они менялись от избытка чувств. А порой в дурном расположении духа, они могли показаться некрасивыми. Они много гуляли в парке, читали друг другу стихи, и Мишель поневоле сравнивал Вареньку с Екатериной Сушковой, в которую он был, как ему казалось, влюблен. Теперь, саму естественность, поэтичность и простоту Вареньки, он удивлялся, что светская красавица  Катенька Сушкова, которая мечтала только о выгодном браке  и не принимала всерьез чувства молодого поэта, так много занимала места в его сердце. Но игра в любовь с нею очень сильно опалила его душу. После этого трудно кому – то верить…

                Вторым сильнейшим чувством в жизни Лермонтова была любовь к Наталье Федоровне Ивановой, дочери московского литератора. Лермонтов посвятил ей более пятнадцати стихов, и все они рисуют пылкое, ревнивое, неземное чувство. Лермонтов отдался любви безраздельно, самоотверженно, но его избранница была легкомысленная, немного коварная, посмеивалась над его чувством. Она не понимала его, убивала весь романтизм его души, и исследователи дружно пишут, что это была какая-то угарная любовь, которая все спалила в душе поэта и догорела в ревности и мучениях.  Конечно, скажите вы, остались прекрасные стихи, которые и сегодня поражают читателя, но ведь остался и отрицательный опыт сердечной тоски, неверия в то, что есть женская душа, способная тебя понять. Это был 1881 год, уходила одна любовь, ее готова была сменить другая. И Лермонтов пишет стихи, раскрывая  нежный образ Вареньки Лопухиной:

Она не гордой красотою

Прельщает юношей живых,

Она не водит за собою

Толпу вздыхателей немых… (Это Катенька Сушкова)

Однако все ее движенья,

Улыбки, речи и черты

Так полны жизни, вдохновенья,

Так полны чудной простоты…

                Отклики нового чувства мы находим в поэме «Демон», в романе «Княгиня Лиговская», В «Герое нашего времени», в стихах, в пьесе « Два брата». По всем этим произведениям чувствуется, что любовь к Вареньке Лопухиной – настоящее сильное, счастливое  чувство, заполнившее всю жизнь и поэзию Лермонтова:

И ты, звезда любви моей…

………………………………………………

Тобою полны счастья звуки

…………………………………………….

Я близ тебя опять воскрес...

                Что же случилось между ними, не узнает никто.  «Это моя тайна», - говорит главный герой пьесы «Два брата».

                 Летом 1832 года Лермонтов уехал в Петербург, Лопухина осталась в Москве. Думали, что расстаются на время, оказалось навсегда. Роковая ошибка обоих помешала объясниться вовремя. Два года обоюдного ожидания перемен, ревность, переписка Лермонтова с сестрой Вари Марией Лопухиной (ей одной поэт доверял свои страдания) не помогли влюбленным объясниться. Через три года Лопухина без любви отдала свою судьбу другому и прожила всего 10 лет. И Лермонтов (в письмах, в разговорах с друзьями, в стихах), и Варвара Александровна (молча страдая, болея и физически и душевно) сознавали до конца своих дней, что потеряли счастье.

                Об этом – элегия «Нет, не тебя так пылко я люблю…».

                Вот каким «таинственным занят разговором» Михаил Лермонтов в этом стихотворении. Лучшего   признания в любви трудно дождаться. Восемь лет точила поэта вина за несбывшееся. Не будем винить его, ведь поэту было тогда всего восемнадцать: Откуда ему было взять мудрость возраста, холодность рассудка и жизненный опыт?! Он был поэт-романтик. Трагическое единство любви, веры, страдания, страстей – запредельных для сердца чувств были свойственны романтизму. Ведь во всем жизненном пути он был поэт, прежде всего – поэт!

Что без страданий жизнь поэта?

И что без бури океан? -

так написал Лермонтов в том же 1832 году…

                Покой, семейный удел – это не для поэта. Его мятущаяся душа человека, которого по – настоящему любила беззаветно только бабушка (ослепла от  слез, оплакивая Мишеньку…) рвалась неосознанно куда-то, просила бури. Ареной борьбы было и собственное сердце поэта.

                В подтверждение своему мнению я нахожу у Лермонтова Стихи:

Он хочет жить ценою муки,

Ценой томительных забот,

Он покупает неба звуки,

Он даром славы не берет.

Очень дорогую цену за свой дар заплатили и Пушкин, и Лермонтов.