По-моему, тема «серебряного века» самая интересная, потому что в ней можно узнать очень много нового о давно знакомых поэтах.

Достаточно большое количество стихотворений, которые относятся к этой части литературы, мы изучаем и в школьной программе на уроках.

Но мне захотелось поглубже погрузиться в мир поэзии этого периода.

Например, мне очень нравится творчество Анны Ахматовой. Ее произведение «Реквием», которое мы изучали на уроке литературы, по-моему, очень трагичное и правдивое.

Мне кажется, что «серебряный век» нельзя сравнить с «золотым веком», потому что идейное содержание произведений различны.

                Кончался XIX век, «золотой век» русской литературы, началось XX столетие. Это переломное время вошло в историю под красивым названием «серебряного века». Он породил великий взлет русской культуры и стал началом ее трагического  падения. Начало «серебряного века» относят обычно к 90-м годам XIX столетия, когда появились стихи В. Брюсова, И. Анненского, К. Бальмонта и других замечательных поэтов. Расцветом «серебряного века» считают 1915 год – время его наивысшего подъема и конца. Общественно-политическая обстановка этого времени характеризовалась глубоким кризисом существующей власти, бурной, неспокойной атмосферой в стране, требующей решительных перемен. Может быть, поэтому и пересеклись пути искусства и политики. Так же, как общество напряженно искало пути к новому социальному строю, писатели и поэты стремились к усвоению новых художественных форм, выдвигали смелые идеи. Реалистическое изображение действительности перестало удовлетворять художников, и в полемике с классикой XIX века утверждались новые литературные течения: символизм, акмеизм, футуризм. Они предлагали разные способы постижения быта, но каждое из них отличалось необычайной музыкой стиха, оригинальным выражением чувств и переживаний лирического героя, устремленностью в будущее.

                Одним из первых литературных течений стал символизм, объединивший таких разных поэтов, как Бальмонт, В. Брюсов, А. Белый и др. теоретики символизма считали, что художник должен создавать новое искусство с помощью образов-символов, которые помогут более утонченно и обобщенно выразить настроение, чувства и мысли поэта.  Причем истина, прозрение могут появиться у художника не в результате раздумий, а в момент творческого экстаза, как бы ниспосланного ему свыше. Поэты-символисты уносились мечтой ввысь, задаваясь глобальными вопросами о том, как спасти человечество, как вернуть веру в Бога, добиться гармонии, слившись с Душой Мира, Вечной женственностью, Красотою и Любовью.

                Признанным метром символизма становится В. Брюсов, воплотивший в своих стихах не только формальные новаторские достижения этого течения, но и его идеи. Своеобразным творческим манифестом Брюсова стало небольшое стихотворение «Юному поэту», которое воспринималось современниками  как программа символизма.

                Юноша бледный со взором горящим,

                Ныне даю я тебе три завета:

                Первый прими: не живи настоящим,

                Только грядущее – область поэта.

                Помни второе: никому не сочувствуй,

                Сам же себя полюби беспредельно.

                Третий храни: поклоняйся искусству,

                 Только ему, безраздумно, бесцельно.

                Конечно, провозглашенная поэтом творческая декларация не исчерпывается содержанием этого стихотворения. Поэзия Брюсова многогранна, многолика и многозвучна, как жизнь, которую отображает. Он сам обладал редким даром удивительно точно передать каждое настроение, каждое движение души. Пожалуй, главный  признак его поэзии заключается в точно найденном сочетании формы и содержания.

                Ия хочу, чтоб все мои мечты,

                Дошедшие до слова и до света,

                Нашли себе желанные черты.

                Трудная цель, высказанная Брюсовым в «Сонете к форме», мне думается. Была достигнута. И это подтверждает его удивительная поэзия.  В стихотворении «Творчество» Брюсов сумел передать ощущение первого, еще полубессознательного этапа творчества, когда будущее произведение еще неясно вырисовывается «сквозь магический кристалл».

                Тень несозданных созданий

                Колыхается во сне,

                словно лопасти латаний

                На эмалевой стене.

                Фиолетовые руки

                На эмалевой стене

Полусонно чертят звуки

                В звонко-звучной тишине.

                Символисты рассматривали жизнь как творчество Поэта. Сосредоточенность на самом себе характерна для творчества замечательного поэта - символиста К. Бальмонта. Он сам был смыслом, темой, образом и целью своих стихов. И. Эренбург очень точно заметил эту особенность его поэзии: «Бальмонт ничего в мире не заметил, кроме собственной души». Действительно, внешний мир существовал для него лишь затем, чтобы он мог выразить свое поэтическое «я».

                Я ненавижу человечество,

                Я от него бегу, спеша.

                Мое единое отечество –

                Моя пустынная душа.

                Поэт не уставал следить за неожиданными поворотами своей души, за своим и переменчивыми впечатлениями. Бальмонт старался запечатлеть в образе бегущие мгновения, летящее время, возведя мимолетность в философский принцип.

                Я не знаю мудрости, годной для других,

                Только мимолетности я слагаю стих.

                 В каждой мимолетности вижу я миры,

                 Полные изменчивой радужной игры.

                Смысл этих строк, наверное, в том, что человек должен жить каждым днем, в котором выявляется вся полнота его бытия. И задача художника – вырвать этот миг у вечности и запечатлеть его в слове. Поэты-символисты сумели в стихах выразить свою эпоху с ее неустойчивостью, зыбкостью, переходностью.

                Так же, как отрицание реализма породило символизм, новое литературное течение – акмеизм - возникло в ходе полемики с символизмом. Он отвергал тягу символизма к неведомому, сосредоточенность на мире собственной души. Акмеизм, по мысли Гумилева, должен стремиться к реальной действительности. При таком взгляде художник-акмеист в отличие от символистов становится причастным мировому ритму, хотя и дает оценки изображаемым явлениям. Вообще, когда стараешься вникнуть в суть программы акмеизма, сталкиваешься с явными противоречиями и непоследовательностью. По-моему, прав Брюсов, который посоветовал Гумилеву, Городецкому и Ахматовой «отказаться от бесплодного притязания образовывать какую-то школу акмеизма», а вместо этого писать хорошие стихи. Действительно, сейчас, в конце XX столетия, имя акмеизма сохранилось только потому, что с ним связано творчество таких замечательных поэтов, ка Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам.

                Ранние стихи Гумилёва поражают романтической мужественностью, энергией ритма, эмоциональной напряжённостью. В его знаменитых «Капитанах» весь мир предстает как арена борьбы, постоянного риска, высшего напряжения сил на грани жизни и смерти.

                Пусть безумствует море и хлещет,

                Гребни волн поднялись в небеса-

                Ни один пред грозой не трепещет,

                 Ни один не свернет паруса.

                В этих строчках слышится смелый вызов стихии и судьбе, им  противопоставляется готовность к риску, отваге и бесстрашие. Экзотические пейзажи, обычаи Африки, джунгли, пустыни, дикие звери, таинственное озеро Чад – весь этот удивительный мир воплотился в сборнике «Романтические цветы». Нет, это не книжная романтика. Создаётся впечатление, что в стихах незримо присутствует и сам поэт. Так глубоко его проникновение мир легенд и преданий Абиссинии, Рима, Египта и других, экзотических для европейца стиран. Но при всей виртуозности изображения действительности социальные мотивы крайне редко встречаются у Гумилева и других поэтов – акмеистов. Для акмеизма была характерна крайняя аполитичность, полное равнодушие к злободневным проблемам современности.

                Наверное, поэтому акмеизму пришлось уступить дорогу новому литературному течению – футуризму, который отличался революционным бунтом, оппозиционной настроенностью против буржуазного общества, его морали, эстетических вкусов, всей системы общественных отношений. Недаром первый сборник футуристов, считающих себя поэтами будущего, носил явно вызывающее название «Пощечина общественному вкусу». С футуризмом было связано раннее творчество Маяковского. В его юношеских стихах чувствуется желание начинающего поэта поразить читателя новизной, необычностью своего видения мира. И Маяковскому это действительно удалось. Например, в стихотворении «Ночь» он использует неожиданное сравнение, уподобляя освещенные окна руке игрока с веером  карт. Поэтому в представлении читателя возникает образ города-игрока, одержимого соблазнами, надеждами, жаждой наслаждений. Но рассвет, гасящий фонари, «цари в горне газа», рассеивает ночной мираж.

                Багровый и белый отброшен и скомкан,

                в зеленый бросали горстями дукаты,

                А черным ладоням сбежавшихся окон

                раздали горящие желтые карты.

                Да, действительно, эти строки не похожи на стихи поэтов-классиков. В них явственно проступает творческая декларация футуристов, отрицающих искусство прошлого. Такие поэты, как Маяковский, Хлебников, Каменский, угадывали в союзе поэзии и борьбы особое духовное состояние своего времени и старались найти новые рифмы и образы для поэтического воплощения бурлящей революционной жизни.

                По-разному сложились судьбы замечательных поэтов «серебряного века». Кто-то не смог вынести жизни на неприветливой родине, кто-то , как Гумилёв, был расстрелян без вины, кто-то, как Ахматова, до последних своих дней остался на родной земле, пережив с ней все беды и горести, кто-то поставил «точку пули в своем конце», как Маяковский. но все они создали в начале XX века настоящее чудо – «серебряный век» русской поэзии.

                Красивое название «серебряный век» заставило меня обратиться к русской поэзии конца XIX – начала XX столетия. Этот удивительный мир поражает своей необычностью, оригинальностью. Человеку, воспитанному на стихах Пушкина, Лермонтова и Некрасова, непросто понять поэтику символистов, акмеистов и футуристов, их идеи, особенных, нетрадиционный взгляд на окружающую действительность и самого себя. Первым поэтом, открывшим мне неповторимый мир «серебряного века», стал К. Бальмонт. За удивительную музыкальность стиха его называли «Паганини русского стиха». Его произведения воспринимаются как слияние поэзии с музыкой, на стихах Бальмонта, как на нотах, можно ставить музыкальные знаки.

                Я мечтаю ловить уходящие тени,

                Уходящие тени погасшего дня,

                Я на башню всходил, и дрожали ступени,

                И дрожали ступени под ногой у меня.

Мечта, тени, угасший день, попытка поймать то, что ушло, остановить время – эти образы помогают поэту выразить мысль о том, что бытие – это лишь тень, а значит, не нужно жалеть об оставленном и ждать будущего. По-моему, читая Бальмонта, убеждаешься в верности старой истины о том, что человек – это целый мир, который интересен сам по себе. В стихотворениях этого поэта все внимание сосредоточено на его собственной душе, которая не ищет контакта с окружающими. В его стихах передается многообразные оттенки ощущений, переживаний, настояний лирического героя.

                Я ненавижу человечество,

                Я от него бегу, спеша,

                Мое единое отечество-

                Моя пустынная душа.

                По-моему, вызов и бравада, звучащие в этих стихах, не могут скрыть его крайнего одиночества. Создается впечатление, что Бальмонт творит легенду о себе самом. Его часто упрекали в эгоцентризме, в восторженном отношении к самому себе, к своей неповторимости, избранности. «Не для меня законы, раз я гений», - писал Бальмонт. Но мне думается, что это высокомерие одиночки – только поза, роль, которую он выбрал и которую играл  не всегда блестяще и убедительно. Ведь холодный, надменный эгоист,  вознесшийся над толпой, никогда не смог бы написать таких глубоко человеческих, выстраданных строк:

                Я насмерть поражен своим сознаньем,

                Я ранен в сердце разумом моим.

                Я неразрывен с этим мирозданьем,

                Я создал мир со всем его страданьем,

                Струя огонь, я гибну сам, как дым.

                Поэзия Бальмонта по-прежнему жива. Она волнует своей эмоциональностью? одухотворённостью, радостью бытия.

                Романтизм мировосприятия характерен для другого замечательного поэта «серебряного века» - Н. Гумилева. В отличие от Бальмонта Гумилёв всячески стремился скрыть свой интимный мир за красочными картинами, за «маской конквистадора».  Очень трудно, а скорее всего, просто невозможно более или менее полно рассказать о стихах этого поэта. Ведь каждое его стихотворение открывает, какую-то новую грань взглядов, настроений, видения мира. В одном он – певец отваги, риска, смелости. Его «Капитаны» -гимн  мужественным людям, бросающим вызов судьбе и стихиям.

                Быстрокрылых ведут капитаны-

                Открыватели новых земель,

                Для кого не страшны ураганы,

                Кто изведал мальстремы и мель.

                Чья не пылью затерянных хартий-

                Солью моря пропитана грудь,

                Кто иглой на разорванной карте

                Отмечает свой дерзостный путь.

Но вот энергичный, упругий ритм стиха неожиданно сменяется грустными строками:

                Еще один ненужный   день,

                Великолепный и ненужный!

                Приди, ласкающая тень,

                 И душу смутную одень

                 Своею ризою жемчужной.

Стихотворение «Вечер» проникнуто настроением спокойной печали, сожалением о том, что только во сне является поэту «обетованная страна – давно оплаканное счастье». Но когда я думаю о Гумилёве, то в памяти всплывает, прежде всего, таинственное озеро Чад, на котором «изысканный ходит жираф». Почему такой странный, непривычный образ так трогает, завораживает? Это символ того чудесного, прекрасного и таинственного, в которое нужно верить.

                Я знаю веселые сказки таинственных стран

                Про черную деву, про страсть молодого вождя,

                Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,

                Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

                И как я тебе расскажу про тропический сад,

                Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав…

                Ты плачешь? Послушай…далеко, на озере Чад

                Изысканный ходит жираф.

                По-моему, в этом стихотворении содержится резкое неприятие той серой, однообразной, скудной чувствами и событиями действительности, в которой мы живем. Чтобы ощутить всю полноту и радость бытия, нужно самому создать мир, расцветить его красками и звуками и , главное, поверить в его реальность. Но сделать это не под силу обычному человеку, который не может преодолеть свой скептицизм, рассудочность, рационализм. Такой человек духовно беден: не способен увидеть и ощутить красоту.

                К миру прекрасному нас приобщает и поэзия Ахматовой, хотя в ней нет экзотических картин, утонченности языка, изысканности стиля. Несмотря на открытую обыденность и предельную простоту языка, ее стихи поражают внутренней силой чувства и непосредственностью эмоций. При мысли о поэзии Ахматовой сразу приходит слово «любовь». Встречи и расставания  нежность и самоотверженность, рвущаяся из сердца радость и тихая грусть – все эти разнообразные оттенки любовного чувства я встретила на страницах ахматовских книг. Правда, любовь у поэтессы редко бывает счастливой. Она несет печаль, трагедию. Но обратимся к стихам Ахматовой, которые гораздо лучше расскажут о любви.

                Настоящую нежность не спутаешь

                 Ни с чем, и она тиха.

                Ты напрасно бережно кутаешь

                Мои плечи и грудь в меха.

                И напрасно слова покорные

                Говоришь о первой любви.

                Как я знаю эти упорные

                Ненасытные взгляды твои.

                Жгучая мечта о любви истинно высокой, ничем не искаженной, обостренное чувство фальши, разочарование в любимом человеке нашли свое выражение ad этом небольшом стихотворении. Любовная лирика Ахматовой воспринимается как огромный роман, в котором переплетаются человеческие судьбы, отражаются все многообразные нюансы интимных отношений. Но чаще всего это рассказы  и «таинственных невстречах», «несказанных речах», о ком-то «непришедшем», о чем-то невоплощенном. В стихотворении «Рыбак» развивается тема предчувствия, ожидания любви. Первое, еще детское чувство властно завладевает девочкой, «что приходит в город продавать камсу».

                Щеки бледны, руки слабы,

                Истомленный взор глубок,

                Ноги ей щекочут крабы,

                Выползая на песок.

                Но она уже не ловит

                Их протянутой рукой.

                Все сильней биенье крови

                В теле, раненном тоской.

                Лирика Ахматовой раскрывает не только ее духовную жизнь. Она созвучна чувствам и переживаниям людей, жизнь которых осветила любовь, даря и радость, и грусть, и волнения, и страдания.

                Поэзия «серебряного  века» открыла мне неповторимый мир красоты, добра, гармонии. Она научила видеть прекрасное в обыденном и привычном, заставила прислушаться к себе и к людям. Благодаря знакомству с ней моя жизнь стала богаче и одухотвореннее. Я почувствовала себя первооткрывателем земли, где царит «союз волшебных звуков, чувств и дум».

                Все поэты тревожатся о сегодняшнем дне страны, потому что понимают, «поэт в России- больше чем поэт. Мысль  о высоком назначении, об ответственности литератора перед народом и человечеством звучит в творчестве многих современных мастеров слова. По мнению критика А. Прасолова, для поэта недопустимы «фальш чувства», «мастерски наигранные мотивы».

                На этом я хочу закончить свое сочинение. Как много нового внес «серебряный век» поэзии в музыку слова, какая огромная проведена работа, сколько создано новых слов, ритмов, кажется, произошло единение музыки с поэзией. Это действительно так, так как многие стихи поэтов «серебряного века» переложены на музыку, и мы слушаем и поем их, смеемся и плачем над ними…

 Маевская Н. С.